Trading Yesterday – Shattered
Yesterday I died, tomorrow's bleeding
Fall into your sunlight
The future's open wide beyond believing
To know why hope dies
Losing what was found, a world so hollow
Suspended in a compromise
The silence of this sound is soon to follow

-Дэймона нет с ними, - по коже девушки пробежали мурашки. Она не могла поверить в то, что говорил Мэтт. Нет, нет. Это же даже звучит нелепо. Как так? У них был план, они должны были держаться вместе. С чего бы вдруг им разделяться? Но с чего бы вдруг Мэтту врать? - Он не в городе. Я могу отвезти тебя к нему... или же развернуться и повезти тебя к Стефану. Выбирать тебе. К лицу Елены прилила кровь, а пульс ее учащался с каждым мгновением. Пришло время делать выбор. Гилберт уже так давно понимала, что когда-нибудь этот момент настанет, но сейчас была абсолютно не готова. Почему именно сейчас? Почему именно сейчас, когда все стало сложнее, чем когда-либо? Когда они могут умереть... когда она выбирает не только того, кто ее настоящая большая любовь, но и того, кого будет держать за руку на смертном одре. Нет, это не должно было случиться сейчас. Не должно было. Но случилось. И времени на раздумья нет. Дэймон или Стефан? Решать нужно прямо сейчас, хочет она того или нет. На глаза девушки навернулись слезы, но сейчас она пребывала в настолько шоковом состоянии, что не могла даже плакать. Дрожащими руками Елена набрала номер Дэймона.
- Как ты себя чувствуешь? Есть ли какие-то симптомы? - времени на шутки и приветствия не было. Ведь вполне возможно, что это последний раз, когда они смогут поговорить.
- Пока нет, но я уверен, все мы будем смеяться, когда узнаем, что Клаус оказался большим и толстым лжецом, - Дэймон оставался собой даже сейчас. Даже на волоске от смерти он все еще пытался отшучиваться. Что ж, наверное, это даже хорошо. Вряд ли минута молчания и всхлипывания в трубку сейчас хоть чем-то могли помочь.
- Конечно... Уверена, так и будет, - тихо произнесла девушка. Хотелось бы ей верить в свои собственные слова. Хотелось бы.  Но слишком велик был риск. Елена понимала, что сейчас уже нельзя сделать абсолютно ничего, кроме как ждать и надеяться на лучшее. Но это не мешало ее сердцу буквально выпрыгивать из груди, несмотря на то, что голос девушка старалась сохранять спокойным.
- Где ты? - лучше бы он не задавал этого вопроса. Слишком тяжело было Гилберт на него отвечать. Она знала, что поступает правильно. Но от этого ей было не менее больно.
- Мэтт везет меня домой, - опять же, такие обыкновенные слова, которые в другой ситуации не имели бы столь большого значения. Сейчас же эти слова ранили без ножа. Но Елена должна была сказать правду. Когда, если не сейчас?
- К Стефану, - столько боли и разочарования в голосе Дэймона. Столько, что Гилберт даже не знала, что ответить. Хотела бы она как-то успокоить Сальваторе, сказать что-то хорошее, но единственное, что сейчас могло бы исправить ситуацию - это ее "Я еду к тебе". А этих слов Елена никогда не скажет. Она так хочет никому не причинять боль, но от этого всегда всем только хуже. И так всегда. Хочешь как лучше, а получается как всегда.
- Не только к Стефану, Дэймон...,  - сказала она, понимая, что нет уже смысла что-то скрывать. Что бы она не сказала, Дэймон знает правду. Пусть Елена все еще не может произнести это вслух, но да, она едет к Стефану. Прежде всего к Стефану. И нет никакого смысла отрицать это. Все ясно. Ясно ей, ясно Дэймону. И все равно девушка не хотела говорить это вслух. Достаточно и того, что они оба знают. - К Тайлеру, Кэролайн, - слова, предназначенные для утешения, звучали так нелепо и глупо. Елена произносила их, но понимала, что Дэймон уже не слушает. И она не могла его винить за это. Винила она только себя. Одну себя. Если бы она не думала так долго, если бы она не давала Дэймону и доли надежды, если бы она не дала слабину, то ничего этого не было бы сейчас. Если бы... но ущерб уже нанесен. И этого не исправить.
- Ага, знаю... понял, - она отлично знала, о чем он. Знала и что именно он понял. Знала, что понял он все правильно. Как же ей сейчас хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы унять его боль. Но что тут сделаешь? Что тут скажешь? Оставалось лишь прикусывать нижнюю губу, дабы не разрыдаться. А ведь слезы уже так предательски рвались на свободу. - Что ж, раз уж я, возможно, не жилец, могу я задать тебе вопрос?
- Да, конечно, - Елена была почти уверена в том, что именно спросит сейчас Дэймон. Но все равно ответила без промедления. Он должен знать правду. Он заслуживает хотя бы этого. Он сделал столько хорошего для нее, он всегда был рядом, никогда не подводил и не предавал. Он любил ее. Любил искренне и не требуя даже взаимности. Он заслуживает всего самого лучшего, что есть на земле. Жаль только, она не может ему этого дать. Жаль... Что ж, если правда - это единственное, что она может подарить Дэймону, то она сделает это.
- Если бы тебе нужно было выбирать только между нами двумя. И ты должна бы была сделать выбор... С кем бы ты попрощалась? - такой простой и одновременно такой сложный вопрос. И ведь Елена знала ответ на него. На самом деле, она всегда его знала. Но вместе с этим всегда понимала и то, что ей дороги оба Сальваторе. Оба они стали неотъемлемой частью ее жизни. Вот только выбор все равно делать придется. Иначе больно будет всем троим. Всегда. - Кто бы это был? - Дэймон повторил вопрос, а Елена все еще не знала, что именно сказать. Жаль, это не программа "Кто хочет стать миллионером" и нельзя позвонить другу, вызвать помощь зала или же вызвать подсказку 50 на 50.  Это жизнь. И никто не придет на помощь, никто не решит за Гилберт. Никто не озвучит это решение вместо нее.

And I've lost who I am
And I can't understand
Why my heart is so broken
Rejecting your love
Without love gone wrong
Life
Less words
Carry on

- Я люблю его, Дэймон, - несмотря на то, что к горлу подступил ком, а по щеке бежала слеза, Гилберт начала говорить. Главное, начать. Потом будет легче. Хотелось ей верить в это. - Он появился в моей жизни, когда я нуждалась в ком-то, - говорить было безумно тяжело. Елена чувствовала себя так, как будто выносит смертный приговор, как будто делает то, что уже никогда нельзя будет изменить. Она так долго тянула, и наконец настал момент истины. Больше нельзя будет сказать, что ей нужно еще время и слишком много произошло, чтобы думать еще и об этом. То, что она произнесет сейчас, изменит ее жизнь навсегда. - Я сразу же влюбилась в него..., - говоря это Дэймону, девушка вспоминала то время. Тогда ей было так тяжело, так одиноко. Никто не понимал ее, никто не хотел понимать. Да и она сама не хотела никому открываться. До тех пор, как встретила Стефана. Гилберт встретила его и лишь тогда позволила себе снова жить. Лишь тогда для нее началась новая жизнь. Лишь тогда она смогла снова улыбаться. Смогла смеяться. Искренне. Стефан - именно тот человек, который дал ей сил жить и двигаться дальше после смерти родителей. Он - именно тот, кто стал ее настоящей любовью. - И что бы я не чувствовала к тебе, я никогда не переставала любить его, - было бы глупо отрицать, что и к Дэймону у девушки были некоторые чувства. Но что это? Она и сама не может этого понять, не может объяснить. А может она все это сама себе придумала? Благодарность за то, что всегда был рядом, чувство безысходности, казалось бы, потерянная любовь Стефана, симпатия к Дэймону, - все это можно сложить воедино и внушить себе все, что угодно, на основе данного коктейля. Ее тянет к старшему Сальваторе, это неоспоримо. Но запретный плод всегда сладок. Что же будет, подчинись они порыву? Что ж, однажды Елена уже дала себе волю и поцеловала Дэймона. И что же потом? Все, о чем она могла думать, это то, как она поступила по отношению к Стефану. Она уже ничего не была ему должна, но все еще чувствовала, что принадлежит ему. Как будто они были связаны невидимой нитью, которую никто не может порвать.
- Конечно, я понимаю... Стефан. Это всегда будет Стефан, - хотелось плакать. Молчать и плакать. Закутаться в одеяло и провести в кровати неделю, месяц, несколько месяцев... пока не станет легче. Пока она не сможет смотреть в глаза близким людям. Дэймону. Но может не будет никакого "через неделю", "никакого через месяц"... Есть лишь сейчас. И сейчас Елена прижимала трубку к уху и чувствовала себя отвратительно. Она понимала, что не виновата в том, как все случилось. Она не заставляла Дэймона полюбить ее. Она просто была самой собой. А любила она всегда только Стефана. Понимала, но от этого легче не становилось.
- Я не могу думать о "всегда", - голос Елены был полон боли и отчаянья. Она так устала. Так устала от того, что все пути ведут к ней. Устала от того, что должна принимать такие жизненноважные решения, когда ей всего 18. Люди в этом возрасте думают о том, в какой колледж пойти учиться, какое платье одеть на выпускной, а не о том, кого будут любить вечность. Слишком рано. Она слишком молода, слишком неопытна. За что вообще все это выпало на ее долю? Ведь Елена никогда не просила такого. Она не просила быть в центре внимания сверхъестественного мира, не просила, чтобы ее город стал кладбищем, не просила она и любви нескольких мужчин сразу. Она просто хотела быть обыкновенной девушкой, жить обыкновенной жизнью. Как все. Почему же драма преследует ее? Почему не хочет отпускать? - Все, о чем я могу думать, это "прямо сейчас". И ты очень важен для меня, Дэймон, - голос девушки дрожал. Она и представить себе не могла, что это будет настолько тяжело. Но нельзя было отступать. Она должна сказать все до конца. - Поэтому я должна отпустить тебя..., - сдерживать всхлипывания Гилберт больше была не в силах. Казалось, что в одно мгновение ее пронзают сотни маленьких иголочек. Казалось, что она отрывает часть себя. Собственноручно вонзает нож себе в сердце. Но это единственный выход. Единственный шанс поступить правильно. Нельзя мучить братьев вечно. Она просто не имеет права так с ними поступать. - Может, если бы ты и я встретились раньше..., - если бы да кабы... Никто не знает, что было бы. Сама Елена тоже не знала этого. Но ей так не хотелось заканчивать разговор. После сказанного, наверное, логично было бы попрощаться и положить трубку. Но она не могла. Дэймон слишком много значит для нее. К тому же, этот разговор может стать для них последним. Кто знает, что случится. Сальваторе может умереть или же просто уехать и больше никогда не появиться в ее жизни. Она потеряет его в любом случае. Что ж, зато у него будет своя жизнь, это будет правильно для всех. Но почему же тогда так больно? Почему так больно, если ты поступаешь правильно? Если выбираешь единственно верный вариант?
- С тобой все будет хорошо! Слышишь меня? - твердо и уверенно произнесла Елена. Она сказала это так, как будто и саму себя хотела убедить в том, что все будет хорошо. С ним все будет хорошо. Во всех смыслах. Он не умрет. И он сможет жить, двигаться дальше. Без нее. Как бы до боли мучительно не было это осознавать, но так должно быть. И Гилберт хотела, чтобы так и случилось. Ей, определенно, будет тяжело. Но Дэймон и так пережил слишком многое... Она должна дать ему шанс жить своей жизнью. Хотя в глубине души девушка мечтала о том, чтобы он остался в Мистик Фоллс несмотря ни на что. Чтобы они смогли быть друзьями. Как раньше. Несколько эгоистично, но даже думать о том, что Дэймона не станет в ее жизни, было тяжело. - Все будет в порядке, и скоро я увижу тебя, - звучало, как самовнушение. Им это и являлось. Нет, Елена не желала верить в то, что этот разговор будет последним. Нет, ни за что. Даже если они вынуждены будут попрощаться навсегда, то не так. Не по телефону. Не за километры друг от друга. Только не умирай, только не умирай...
- Конечно, скоро. Пока, Елена, - и короткие гудки. Она даже не успела попрощаться. Девушка столько всего сказала, но не успела попрощаться. Что ж, может это знак? Может и не нужно прощаться? Все ведь будет хорошо. Обязательно будет. Они переживут все это. Они справятся. И дальше будет лучше. Хотелось, чтобы так все и было. Но верилось с трудом. Руки Гилберт задрожали еще сильнее, слезы же окончательно взяли верх над ней и полились ручьем. Да здравствует девочка, которая хотела счастья. Да здравствует та, которая так его и не получила. Да здравствует та, по чьим щекам текут слезы, которые уже невозможно остановить.

All is lost
Hope remains
And this war's not over